Агентство ТАСС приводит слова заместителя руководителя Федерального агентства лесного хозяйства (Рослесхоза) А.В.Панфилова: "Численность сотрудников лесной охраны в России к концу 2019 года должна вырасти вдвое и достигнуть 40 тысяч человек ... Сейчас их около 20 тысяч". Ссылка:
Рослесхоз вдвое увеличит численность лесной охраны к концу 2019 года
По этому поводу отметим следующее.
Во-первых, увеличение численности лесной охраны даже до 40 тысяч человек не позволит обеспечить "дореформенный" (до ликвидации Федеральной службы лесного хозяйства в 2000 году и до принятия нового Лесного кодекса РФ в 2006 году) уровень охраны лесов от пожаров и лесонарушений. В конце 90-х годов прошлого века в Российской Федерации фактическая численность лесников (лесных сторожей, выполнявших также иные хозяйственные функции) составляла около 60 тысяч человек, лесничих - около 8,5 тысяч человек, мастеров леса - около 11 тысяч человек, остальных специалистов органов управления лесами и лесохозяйственных организаций - около 30 тысяч человек. Общая численность сотрудников органов управления лесами и подведомственных им организаций, чьи полномочия фактически были связаны с охраной лесов, составляла около ста тысяч человек. Конечно, эти сто тысяч человек далеко не все свое рабочее время тратили на охрану лесов - львиная доля их времени уходила на организацию и выполнение разнообразных хозяйственных работ в лесу. Однако, и сейчас основная часть рабочего времени должностных лиц лесной охраны уходит не на охрану лесов, а на всевозможную административно-бюрократическую деятельность.
Во-вторых, главным фактором, определяющим численность работников лесной охраны, является финансирование переданных субъектам РФ лесных полномочий. Работников леса сейчас так мало не потому, что в органах управления лесами субъектов РФ повсеместно засели какие-то лесоненавистники, не желающие нанимать людей для охраны лесов - а потому, что переданные регионам федеральные лесные полномочия финансируются из федерального бюджета в среднем по стране в лучшем случае на одну десятую от реальной потребности. А охрана лесов на землях лесного фонда - это, согласно действующему законодательству, полномочия Российской Федерации, переданные органам государственной власти субъектов РФ и финансируемые за счет субвенций из федерального бюджета. Регионы в большинстве своем и рады бы охранять леса гораздо интенсивнее и эффективнее - но свои деньги они на это тратить не могут (их обычно остро не хватает даже на исполнение собственных региональных полномочий), а федеральных денег на принципиальное улучшение охраны лесов им не дают. А федеральный закон "О федеральном бюджете на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов" - как в действующей редакции, так и с учетом рассматриваемых сейчас в Думе поправок к нему - не предусматривает принципиального увеличения финансирования охраны лесов в следующие два года.
По поводу позиции Рослесхоза уместно вспомнить старый советский анекдот. Экскурсовод в зоопарке рассказывает, что слон может съесть за день полцентнера хлеба, полцентнера картошки, полцентнера капусты и полцентнера бананов. Изумленный посетитель спрашивает: да неужели слон и вправду съест столько еды? На это экскурсовод отвечает: съесть-то он съест, да кто же ему даст?!
Слон, как лесной работник. Лесной журнал, 1897, вып. 2
Рослесхоз вдвое увеличит численность лесной охраны к концу 2019 года
По этому поводу отметим следующее.
Во-первых, увеличение численности лесной охраны даже до 40 тысяч человек не позволит обеспечить "дореформенный" (до ликвидации Федеральной службы лесного хозяйства в 2000 году и до принятия нового Лесного кодекса РФ в 2006 году) уровень охраны лесов от пожаров и лесонарушений. В конце 90-х годов прошлого века в Российской Федерации фактическая численность лесников (лесных сторожей, выполнявших также иные хозяйственные функции) составляла около 60 тысяч человек, лесничих - около 8,5 тысяч человек, мастеров леса - около 11 тысяч человек, остальных специалистов органов управления лесами и лесохозяйственных организаций - около 30 тысяч человек. Общая численность сотрудников органов управления лесами и подведомственных им организаций, чьи полномочия фактически были связаны с охраной лесов, составляла около ста тысяч человек. Конечно, эти сто тысяч человек далеко не все свое рабочее время тратили на охрану лесов - львиная доля их времени уходила на организацию и выполнение разнообразных хозяйственных работ в лесу. Однако, и сейчас основная часть рабочего времени должностных лиц лесной охраны уходит не на охрану лесов, а на всевозможную административно-бюрократическую деятельность.
Во-вторых, главным фактором, определяющим численность работников лесной охраны, является финансирование переданных субъектам РФ лесных полномочий. Работников леса сейчас так мало не потому, что в органах управления лесами субъектов РФ повсеместно засели какие-то лесоненавистники, не желающие нанимать людей для охраны лесов - а потому, что переданные регионам федеральные лесные полномочия финансируются из федерального бюджета в среднем по стране в лучшем случае на одну десятую от реальной потребности. А охрана лесов на землях лесного фонда - это, согласно действующему законодательству, полномочия Российской Федерации, переданные органам государственной власти субъектов РФ и финансируемые за счет субвенций из федерального бюджета. Регионы в большинстве своем и рады бы охранять леса гораздо интенсивнее и эффективнее - но свои деньги они на это тратить не могут (их обычно остро не хватает даже на исполнение собственных региональных полномочий), а федеральных денег на принципиальное улучшение охраны лесов им не дают. А федеральный закон "О федеральном бюджете на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов" - как в действующей редакции, так и с учетом рассматриваемых сейчас в Думе поправок к нему - не предусматривает принципиального увеличения финансирования охраны лесов в следующие два года.
По поводу позиции Рослесхоза уместно вспомнить старый советский анекдот. Экскурсовод в зоопарке рассказывает, что слон может съесть за день полцентнера хлеба, полцентнера картошки, полцентнера капусты и полцентнера бананов. Изумленный посетитель спрашивает: да неужели слон и вправду съест столько еды? На это экскурсовод отвечает: съесть-то он съест, да кто же ему даст?!
Слон, как лесной работник. Лесной журнал, 1897, вып. 2