Ранее на Лесном форуме сообщалось сообщалось, что в ноябре 2017 года на сайте Министерства лесного комплекса Иркутской области были размещены акты лесопатологических обследований по Казачинско-Ленскому лесничеству - и, как выяснилось, значительная часть площади назначенных в соответствии с этими актами сплошных санитарных рубок попала в границы государственного природного заказника Туколонь (кварталы 275, 276, 301, 302 Новоселовской дачи Карамского участкового лесничества Казачинско-Ленского лесничества). Поскольку акты выглядели крайне подозрительно, а данные дистанционного мониторинга показывали, что в рубку назначены относительно слабо поврежденные пожаром участки - Гринпис обратился в Департамент лесного хозяйства по Сибирскому федеральному округу с просьбой о проведении проверки. Подробнее об этом можно прочитать здесь:
Несмотря на колоссальные площади брошенных горельников, Минлес Иркутской области пытается "санитарить" умеренно поврежденные огнем леса на ООПТ
На основании этого обращения Департамент назначил проверку, к участию в которой пригласили представителей Гринпис. На прошлой неделе эта проверка началась - были проверены некоторые участки из назначенных в рубку (в настоящее время проверка продолжается, уже без участия представителей Гринпис). Хотя проверка еще не закончена, уже выяснилось много интересных подробностей, отчасти объясняющих, почему в Иркутской области так вольно обращаются с санрубками, плюют на правила и никого особенно не боятся.
В ходе проверки обнаружилось, что одна из назначенных в заказнике сплошных санитарных рубок - в 302 квартале, несмотря на назначенную проверку, была начата и сейчас близится к завершению (работают санитары леса быстро - двумя харвестерами и двумя форвардерами). Эта рубка имеет признаки незаконной, поскольку в явном виде нарушает установленный режим заказника. Режим допускает проведение санрубок, но только при условии согласования с уполномоченным органом (таковым сейчас является служба по охране и использованию животного мира Иркутской области). Служба проведение этой сплошной санитарной рубки не согласовала; и даже если бы территория не была заказником, обоснованность назначения рубки вызывала и вызывает самые серьезные сомнения. Особый интерес представляет тот факт, что договор купли-продажи лесных насаждений был заключен еще до направления материалов на согласования в Службу (видимо, Министерство лесного комплекса изначально планировало рубить вне зависимости от результатов согласования).
Сомнения, возникшие при изучении актов лесопатологического обследования, относящихся к территории заказника, подтвердились: в рубку действительно отведены и назначены насаждения, умеренно пострадавшие от пожаров, слабее, чем некоторые соседние участки, на которых рубки назначены не были. Очевидно, что главный принцип, на основе которого решалась судьба того или иного конкретного участка леса - "ты виноват уж тем, что хочется мне кушать" (то есть выбирались участки, на которых можно заготовить большие объемы хозяйственно ценной древесины). Пожары на отведенных в рубку участках действительно были, но не настолько интенсивные, чтобы привести к гибели древостоев; на многих участках сохранились вполне жизнеспособные деревья ели (гораздо менее устойчивой к пожарам, чем преобладающие там сосна и лиственница), а местами даже жизнеспособный хвойный подрост. Участки, на которых по формальным основаниям требовалось назначение сплошных санрубок, были - но отнюдь не такой площади, которая была отведена в рубку; и в любом случае это были не самые пострадавшие от огня леса в округе.
Но в ходе проверки обнаружились не только конкретные нарушения законов и правил, относящиеся к нескольким конкретным санитарным рубкам в заказнике Туколонь, но и системная проблема в управлении лесами Иркутской области, которая может привести к еще многим таким нарушениям. Очевидно, что она и в прошлом приводила к подобным нарушениям - например, на днях прокуратура передала в суд дело по крупной необоснованной санитарной рубке в Усть-Удинском лесничестве Иркутской области (
ссылка).
Эта системная проблема состоит в слишком тесной связи между хозяйствующими и контрольно-надзорными структурами, работающими в лесном секторе Иркутской области. В данном случае лесопатологические обследования проводились специалистами Центра защиты леса Иркутской области (филиала ФБУ "Рослесозащита"); акты утверждались Министерством лесного комплекса Иркутской области; рубки проводились и проводятся областным государственным автономным учреждением "Казачинско-Ленский лесхоз" (подведомственным Министерству лесного комплекса) в рамках госзадания и на основании договора купли-продажи лесных насаждений, заключенного с Казачинско-Ленским лесничеством (территориальным органом этого министерства). Центром защиты леса Иркутской области руководит В.Н.Шкода, который до этого дважды, в разные периоды времени, возглавлял Агентство лесного хозяйства Иркутской области, которое теперь стало Министерством лесного комплекса. В проведении проверки участвовали начальник отдела Центра защиты леса Иркутской области (фактически выполнявший роль главного специалиста-эксперта), лесопатолог, отводивший проверяемые лесосеки, и еще один сотрудник Рослесозащиты, а также представитель одного из лесничеств области (территориального органа все того же Министерства лесного комплекса) - итого четыре человека, представлявших организации, вовлеченнные в назначение проверяемых санрубок. Формально независимых штатных участников проверки было только двое: от Департамента лесного хозяйства и от Службы охраны и использования животного мира по Иркутской области (то есть треть от штатных участников проверки). Двое представителей Гринпис участвовали внештатно - в официальный состав комиссии они включены не были.
Конечно, есть шанс, что в данном конкретном случае итоговое решение будет честным и объективным - чувствуется, что у руководства Департамента лесного хозяйства по Сибирскому федеральному округу заинтересованность в этом есть. Но это специфический случай: он уже стал предметом пристального внимания со стороны Гринпис, и, весьма возможно, станет предметом не менее пристального внимания со стороны органов прокуратуры (все необходимые для этого материалы туда уже направлены). Такое внимание связано с тем, что рубки назначены и проводятся в границах особо охраняемой природной территории, причем весьма крупной и ценной. А какое количество таких рубок остается незамеченным - можно только гадать; но это явно не единичные случаи.
Вот так выглядят участки леса, отведенные в сплошную санитарную рубку (фотографии не лучшего качества, поскольку во время обследования было темно и холодно - минус сорок):
Проведенная санрубка:
Штабеля древесины - некоторая примесь погибших деревьев есть, но в основном это бревна из живых деревьев, без признаков сильного повреждения огнем, усыхания, синей гнили и ходов стволовых вредителей (такого же качества древесина была погружена в отбывавшие с делянки лесовозы):
Пора, видимо, вводить новую классификацию санрубок (в зависимости от доли выборки):
- сплошная санрубка;
- условно-сплошная санрубка;
- подневольно-выборочная санрубка;
- приисковая санрубка.
