Политолог, правозащитник, магистр экономики Эйнарс Граудиньш в диалоге с предпринимателем, членом правления Forevers Андреем Жданом обсуждают возможности и перспективы народного хозяйства Латвии, бизнеса и предпринимательства. Так как мою работу – задавать вопросы - тут во многом взял на себя Эйнарс, я по мере возможности помолчу.
- Для начала дайте зарисовку нынешнего народно-хозяйственного пейзажа Латвии в целом.
Эйнарс Граудиньш: - Я как экономист в последнее время, уже после выборов, несмотря на то что правительство до сих пор не составлено, особо хочу подчеркнуть: в первый раз в истории Латвии слышу формулировки, в том числе и от высших должностных лиц, что в Латвийской Республике нет суверенной экономики.
То есть в моем, экономиста, понимании это означает отсутствие у нас фундаментальной, базовой экономики. Ведущие отрасли в любой стране – это в первую очередь энергетический сектор, банковский сектор, финансовый сектор… А подобное заявление свидетельствует о том, что у нас эти ведущие отрасли принадлежат неким хорошим зарубежным дядям.
В контексте могу сказать, что недавно АО «Латвийские государственные леса» не смогло купить у шведов латвийские лесные угодья, которые находятся на границе с Российской Федерацией. Следовательно, латвийские, я бы сказал – латгальские, лесные угодья очень перспективные. Их купили одни шведы у других шведов. Я здесь чего-то недопонимаю.
Вот напротив меня сидит Андрей Ждан, известнейший в нашей стране предприниматель, один из ведущих в своей отрасли. Андрей, ты согласен с тем, что в нашей стране нет суверенной, а значит, национальной экономики? Или это утверждение ошибочное? Может, такие заявления делают специально?
Андрей Ждан: - Здесь, наверное, следует разделить… Как представитель нашего предприятия скажу: суверенные предприятия есть. И в целом в нашей пищевой, мясной отрасли они еще остались, но вот остальные перерабатывающие отрасли действительно принадлежат скандинавам. «Оркла» и другим компаниям… Причин тут, наверное, множество - в частности, то, что западный бизнес, западная экономика более устойчива… То есть с экономической точки зрения, с точки зрения наших чиновников, она более жизнеспособна, поэтому и вытесняет местное.
Э. Г.: - Андрей, но ведь рынок Латвии в целом очень маленький, даже если рассматривать только в рамках Северной Европы. Очень маленькие цифры, очень маленькие объемы. На самом деле борьба между так называемым иностранным инвестором и местным предпринимателем идет за деньги. Или это речь уже о политическом влиянии иностранных государств на нашей территории...
- Раз уж вы упомянули слово «политика» - не должна ли она способствовать тому, чтобы именно наши предприниматели в своей стране были самыми сильными?
А. Ж.: - Да, так должно быть. Но противостоять нашим чиновникам и всем остальным негативным факторам, включая коррупцию и так далее, им легче.
Э. Г.: - Я извиняюсь, что перебиваю, но ты тут одним из основных факторов называешь коррупцию среди чиновничества. Конечно, это так. Их просто покупают.
А. Ж. – Нет, их не покупают. У них значительно больше вес, они могут больше воздействовать. Есть шведские банки, шведские предприятия, шведское посольство, есть рычаги воздействия, которых нет у нас. Мы для наших политиков – ничто.
Э. Г: - Но у нас, у государства, все-таки есть свой парламент, свой Кабинет министров. Но сейчас это неграмотное или сознательно неграмотное управление. Сознательная неграмотность. А это еще хуже.
А. Ж. – Я думаю, тут нечто третье. Вопрос в том, что эти государственные институции существуют для собственных интересов. Не в интересах предпринимателей, налогоплательщиков, а в собственных интересах.
Э. Г.: - Как отдельная каста…
А. Ж.: - Можно и так сказать. Понятия общественной полезности, почитайте, в их текстах не существует. Общественное благо – такого контекста вообще нет. Они работают сами на себя, а не в интересах общества. И поэтому на них могут влиять только либо директивы ЕС, либо крупные компании, которые имеют вес, чтобы разговаривать на равных.
Э. Г.: - Например, скандинавские банки.
А. Ж. – Однозначно. Они это и не скрывают.
- Андрей, а вот сформулируйте по пунктам, исходя из своего бизнеса, своего опыта, как должно быть? Пусть не в идеале, а хотя бы в норме.
А. Ж.: - Государственные институции должны существовать на благо общества, а не для самовоспроизводства. Если появляется контекст – интересы общества, появляется интерес налогоплательщиков к тому, кто создает рабочие места, кто создает налоговую базу… На сегодняшний день понятие интересов налоговой базы, развития налоговой базы, долгосрочного развития налоговой базы не существует в принципе.
Вообще функция государства какая? На мой взгляд, функция государства – обеспечить максимально качественный уровень жизни своих жителей. Но мы не можем похвастаться высоким качеством жизни. Поэтому если аппарат существует для самого себя и у него отсутствует интерес общественного блага, общественной полезности - соответственно, отсутствует интерес к тем, кто пополняет казну, чтобы в долгосрочной перспективе развивать налоговую базу.
Такая повестка – интересы налогоплательщиков – отсутствует. Есть все что угодно: деление денег, система их распределения - как у всех отобрать и на всех поделить… Но отсутствует план, как заработать. Как больше получить.
Э. Г.: - Технологически бизнес осуществляется на территории Латвии. То есть ты создаешь свой продукт здесь. А если создаешь продукт, то создаешь и добавленную стоимость. И рынок сбыта - тоже в основном наша страна.
Как ты, Андрей, видишь перспективу? Имеет ли вообще смысл дальше чем-то заниматься? Учитывая и то, что нас на сегодняшний день в стране всего полтора миллиона человек. Если говорят – два миллиона, то это абсолютный фейк. Реальная цифра – 1 миллион 550 тысяч. А это означает, что и покупательная способность, и сам потенциальный покупатель сейчас совершенно иные…
С другой стороны – это рабочая сила.
Что получается? Страна должна выполнить какие-то свои основные функции и при таком количестве населения. Заявили, например, об увеличении расходов на оборону до 4% от внутреннего валового продукта.
То есть какие-то деньги откуда-то надо взять. И при этом у нас одновременно проведена (я как экономист так считаю) вековая афера так называемого компонента обязательной закупки (KОЗ), которая приближается к миллиардным суммам. А с нынешнего года опять вырастут цены на электричество, на газ… Любое производство связано с энергетикой.
С другой стороны, самый важный фактор – человеческий. Люди, которые работают. У нас в стране профессионально-техническое образование уничтожено практически на корню. Осталось, возможно, около десяти техникумов, которые готовят специалистов. Уже сегодня у нас катастрофически не хватает компетентных работников среднего и младшего звена.
Квалифицированной рабочей силы. Кто, Андрей, будет работать на твоем предприятии через пять лет? И как ты, не поднимая конечную цену на товар (иначе этот товар никто покупать не будет), сможешь оплатить энергетику, стоимость которой лишь возрастет? Как ты, предприниматель, видишь все это в перспективе?
А. Ж.: - Скажем так: в тех условиях, которые имеются на сегодняшний день, мы пока можем существовать, бизнес может расти, развиваться. Да, тяжело, однозначно сложно. Но пока, повторюсь, еще можно работать, можно развиваться.
Э. Г.: - Соответствует ли нынешняя система среднего профессионального образования тем критериям, которые выдвигает сегодняшний работодатель?
А. Ж.: - Нет! Полностью не соответствует.
Э. Г.: - Тогда вопрос: для чего мы содержим эти техникумы и разного рода профучилища? Кого и для чего они готовят? Людей для биржи труда?
А. Ж.: - Для нас они их точно не готовят…
Э. Г.: - А где вы берете специалистов?
А. Ж.: - На месте. Готовим сами. Есть три категории рабочих. Первая – высококвалифицированные, которых учили еще в советское время и которым уже 45 лет и больше. По особо сложным специальностям мы еще держимся на них. Специальностям попроще обучаем сами. В настоящее время мы сами пытаемся обучать и сложным специальностям. Это трудно и дорого.
Э. Г.: - То есть у вас есть претензии к Министерству образования и науки?
А. Ж.: - Можно сказать и так. По большому счету, система образования отстает от реалий сегодняшнего дня.
Э. Г.: - Но ваше мнение вообще кто-то спрашивает? Мнение работодателя?
А. Ж.: - Никогда не спрашивали. Но я же говорил: одни существуют для самовоспроизводства, а бизнес существует сам по себе.
Э. Г.: - А как объяснить тот факт, что в супермаркетах Литвы мы вряд ли найдем столько же латвийской сельскохозяйственной продукции, сколько литовской находится в Латвии. То же самое с Эстонией. В том числе и по мясопродуктам. Как это объяснить? У них что, какая-то другая «история успеха"?
А. Ж.: - Я не оценивал количество и пропорции латвийской продукции в Эстонии, но могу сказать следующее: их экономика значительно сильнее. Однозначно. В чем причина? Я эту тему не изучал, могу только предполагать. В основном в 90-е годы туда заходил скандинавский капитал, который, естественно, отторгал коррупцию.
Да, одна из причин – коррупция. Потому что умных людей в Латвии не меньше, чем в Эстонии. Даже больше. Но основной негативный фактор – коррупция. В значительной степени она порождена олигархическим капиталом. И если даже, например, на сайте ЦРУ открыть Латвию и посмотреть раздел экономики, то там однозначно сказано, что основная проблема латвийской экономики – плохой инвестиционный климат, связанный с коррупцией и демографией.
Э. Г.: - У нас тут не один месяц велась не только борьба - можно сказать, велась война за пост директора Службы госдоходов. Сегодня человек найден. А вопрос такой. Скажи, исходя именно из своего опыта, стала ли СГД сегодня действительно сервисной службой, как это формулировалось еще лет десять назад (кажется, во времена премьерства Мариса Гайлиса)? То есть СГД – это сервисный институт, который содействует развитию бизнеса, или же это сугубо карательная, репрессивная структура?
А. Ж.: - На мой взгляд, она не настолько должна быть сервисной, сколько ориентированной на долгосрочный рост, стимулирование и развитие налоговой базы. Но сегодняшние действия со стороны СГД направлены скорее на подавление налоговой базы.
Э. Г.: - У нас, согласно статистике Госполиции, в делопроизводстве находится около сотни уголовных дел. Десятки из них поданы на рассмотрение судов, но фактически никто не осужден за так называемые схемы по хищению налога на добавленную стоимость, за эту карусель схем НДС. Допускаешь ли ты, что весь этот механизм можно создать без участия высших должностных лиц СГД?
А. Ж.: - Нет, конечно. Это невозможно. Если вы сегодня заплатите налоги в пять евро, вам арестуют счет и выставят пени. При этом кто-то умудряется недоплатить налоги в размере полумиллиона, но ему пени не выставляют, он живет себе прекрасно и не несет никакой ответственности – ни уголовной, ни административной.
Естественно, эта карусельная схема, связанная с НДС, размывает нормальную бизнес-среду. И, повторюсь, это явно не стимулирует развитие налоговой базы. То есть созданы условия для недобросовестных предпринимателей. А нормальный бизнес должен строиться с горизонтом планирования 15-20 лет. Из этого должны планироваться инвестиции. Немцы же нормальный, крупный инвестиционный проект рассматривают на срок не меньше чем 30 лет.
- А на что именно сейчас ориентирована налоговая политика Латвии в целом? Вы говорите – стимулирование, рост налоговой базы…
А. Ж.: - Да, собирать больше налогов. Как корова – чтобы она давала больше молока… Нельзя получить молоко без коровы. А если ее душить, то она перестанет давать молоко.
Виктор Авотиньш
