В гостях у сказки

"Более 450 тысяч гектаров лесных пожаров затушено авиацией Минобороны России в Красноярском крае и Иркутской области" за период с 1 ио 3 августа 2019 года - говорится в сообщении на официальном сайте министерства. "Применение самолетов и вертолетов Минобороны России для тушения пожаров позволило в пять раз снизить скорость распространения огня и ликвидировать задымление воздуха в городах и населенных пунктах Красноярского края, улучшить общую экологическую обстановку в регионе" (ссылка).

Для истории - графическая копия этого сообщения:

***

В километры горящие еще надо как-то попасть - с большой высоты и при сильном задымлении, да еще и, скорее всего, при отсутствии наземных служб, работающих на этих пожарах. В сообщении Минобороны говорится: "из 1 млн 100 тысяч общей площади зоны неконтролируемого распространения огня". Точно неизвестно, что конкретно они имели в виду, но такой площади лесных пожаров, на тушении которых кто-либо работал на земле, в Красноярском крае и Иркутской области просто не было (по состоянию на 1 августа пожаров, которые тушили, было на землях лесного фонда 83 832 га в Иркутской области и 24 328 га в Красноярском крае, плюс еще чуть больше трех тысяч гектаров на землях ООПТ по обоим регионам). Получается, что такую площадь пожаров могли тушить только в "зонах контроля", на пожарах-отказниках. Так что воду, скорее всего, просто лили с большой высоты в дым - на глазок или вовсе по координатам пожаров. При такой ситуации литры на гектар - может быть даже более адекватный показатель, чем литры на километр кромки.

Алексей Ярошенко, руководитель лесного отдела Гринпис

Просто для сравнения: по данным Авиалесоохраны, "в период с 1 июля по 1 августа на территории Красноярского края, Иркутской области и Республики Саха (Якутия) благодаря профессионализму, выносливости и стойкости духа лесопожарных сил и привлеченных лиц в результате активного тушения ликвидировано около 550 пожаров на площади около 340 тысяч га" (ссылка).

То есть лучшие профессионалы по тушению лесных пожаров, которых удалось собрать в этих трех регионах (примерно до четырех тысяч человек, в том числе около шестисот человек из федерального резерва), за месяц работы потушили 340 тысяч гектаров лесных пожаров - а тут вдруг откуда ни возьмись появилось Минобороны, и за три дня потушило 450 тысяч гектаров. Ну не чудо ли?

Видимо, на будущее руководителям нашего государства надо принять за правило: как только пожары начинают разгораться в зонах контроля - сразу привлекать к их тушению Минобороны. И пусть тушит по полтораста тысяч гектаров в день, раз умеет. Может быть, даже вообще возложить на Минобороны ответственность за тушение лесных пожаров в зонах контроля - почему бы и нет?

БРОННИКОВ
Откуда:Кировская область, образование : СЛТ; УГЛТА.

Не знаю... Тушат то не гектары сгоревшие, а километры горящие. Считать не охота.
Ну Шойговские всегда умели "правильно" считать пожары. Когда спрашиваешь: сколько сегодня горит? - отвечают "площадь активного горения 8 га".
А вечером спросишь: сколько сегодня потушили? - отвечают "350 га".
То есть нам то с вами понятно что в "потушенную" площадь включается вся площадь пройденная пожаром за месяц нетушения (там давно все сгорело что может гореть). И так же нам понятно что ведром воды гектар леса не потушишь (и тысячей ведер не потушишь).
Но простому народу и чиновникам всегда "считать не охота". Зато заголовки красивые и всем нравятся.

http://forestforum.ru/viewtopic.php?f=9&t=23637&sid=45af8f69680bdc81c2e4165acd2e2472

Далі...

Эфиопия установила новый мировой рекорд, посадив более 350 млн деревьев за один день

Большой день для страны, которая вознамерилась восстановить свой ландшафт, наступил, когда люди по всей стране собрались на тысяче разных площадок с целью посадить 200 млн саженцев

Цель уже сама по себе была амбициозной, но к концу дня официальные лица заявили, что на самом деле удалось посадить более 350 млн саженцев, что почти вдвое превысило первоначальный план.

Министр инноваций и технологий Эфиопии Гетахун Мекурия опубликовал твит, в котором говорится, что людям, принявшим участие в этой инициативе, удалось посадить поразительное количество деревьев — 353.633.660 — за 12 часов. Это настоящий подвиг для всех — от гуманистов до студентов, от государственных чиновников до экологов.

И хотя рекорд еще не был подтвержден официально, огромное количество посаженных деревьев все равно легко побьет нынешний рекорд в 50 млн деревьев, посаженных за 24 часа в индийском штате Уттар-Прадеш в 2016 году.

Но ведь и дело-то вовсе не в рекордах, правда?

В этом году правительство Эфиопии планирует посадить в общей сложности 4 млрд деревьев, и, по заявлениям представителей сельского хозяйства, в стране уже посажено 2,6 млрд деревьев.

Эфиопия потеряла большую часть своих лесов в прошлом веке. Еще в начале XX века треть страны была покрыта лесом, однако к 2000 году лесной массив сократился до 4%.

Сьогодні, 21:01
boredpanda.com
Повний текст читайте тут: https://glavcom.ua/scotch/foto/efiopiya-ustanovila-novyy-mirovoy-rekord-posadiv-bolee-350-millionov-derevev-za-odin-den-614768.html

Далі...

Минобороны похвастало успехами в тушении лесных пожаров

Штаб Минобороны по тушению пожаров в Красноярском крае

Минобороны России объявило, что силами авиации удалось затушить лесные пожары в Красноярском крае и Иркутской области на территории в 450 тысяч гектаров. Об этом в субботу, 3 августа, сообщается на сайте ведомства.

Общая площадь возгораний в этих двух регионах оценивалась в 1,1 миллиона гектаров леса. Таким образом, охваченными пожарами остаются 650 тысяч гектаров. По утверждению пресс-службы министерства, за три дня авиация ликвидировала 116 крупных лесных пожаров.

«На охваченные огнем лесные массивы за три дня сброшено более 3586 тонн воды. Самолетами Ил-76 военно-транспортной авиации ВКС России совершено 58 вылетов, вертолетами Ми-8 армейской авиации ЦВО и ВВО — 102 вылета на тушение пожаров», — заявили в Минобороны.

Кроме того, утверждается, что использование самолетов Минобороны позволило сократить скорость распространения огня в пять раз.

По состоянию на 2 августа общая площадь лесных пожаров в России составляла три миллиона гектаров. В пяти регионах действует режим ЧС. Ранее Счетная палата оценила ущерб от бедствия за первое полугодие 2019-го в 2,4 миллиарда рублей. Потери за 2018 год оценили в 20 миллиардов рублей.

Фото: Алексей Ерешко / РИА Новости

https://searchnews.info/russia/753255-minoborony-pohvastalo-uspehami-v-tushenii-lesnyh-pozharov.html

***

Авиация Минобороны РФ потушила почти половину лесных пожаров в Сибири

03 авг. 2019, 19:07

Апостроф

Авиация Министерства обороны России потушила почти половину лесных пожаров в Красноярском крае и Иркутской области.

Об этом сообщает сайт военного ведомства РФ.

Огонь охватил территорию площадью 1 млн 100 тыс. га. На сегодняшний день потушено более 450 тыс. га.

"В Красноярском крае и Иркутской области группировкой Минобороны России ликвидировано 116 крупных лесных пожаров», - говорится в сообщении"

Известно, что за три дня авиация страны сбросила на охваченные пожаром территории более 3586 тонн воды. Самолеты Ил-76 совершили 58 вылетов, а вертолеты Ми-8 провели 102 вылета на тушение пожаров.

Более того, дым от пожаров в сибирской тайге распространился на Аляску и некоторые части западного побережья Канады. Отмечается, что дикие леса горят непосредственно и на самой Аляске.

Напомним, президент США Дональд Трамп позвонил президенту РФ Владимиру Путину и предложил помощь в борьбе с распространившимися лесными пожарами.

https://sbu.ua/glavnye-novosti/aviaciya-minoborony-rf-potushila-pochti-polovinu-lesnyh-pozharov-v-sibiri-11292.html

Далі...

На Полтавщині розпочинається сезон полювання на пернату дичину

Від завтра на Полтавщині розпочинається сезон полювання на пернату дичину. Він стартує о 18 годині. І триватиме до кінця року, розповів представник відділу обласного управління лісового та мисливського господарства Олександр Сватенко. Робити це, каже, можна тричі на тиждень – на вихідних та в середу.

UA: Полтава

Опубликовано: 2 авг. 2019 г.

***

Сезон полювання: заборони та штрафи

Далі...

“Як будуть гроші, не буде шароварщини”. На що чекають від указу Зеленського про Карпати (ФОТО)

Минулого тижня президент видав указ «Про розвиток регіону українських Карпат». Він зобов’язав Кабмін за два місяці затвердити держпрограму розвитку Карпатського регіону на 2020-2022 роки. Потім уряд має передбачити у наступному держбюджеті гроші на цю програму. Такого наказу «згори» ще не було.

Часу обмаль, а ще треба врахувати, що зараз відбувається зміна влади. Втім, надій на указ покладають багато. «Репортер» розпитав тих, кого указ безпосередньо стосується, що ж треба робити в першу чергу.


Віталій Передерко, начальник відділу туризму та міжнародної технічної допомоги ІФ ОДА:

Карпати в нас неоднорідні. Є перевантажені інфраструктурою локації, як на Яремчанщині, а є недоторкана природа – і на кожну пропозицію є свій покупець. Коли з’являється інфраструктура, то збільшується дохід до місцевих бюджетів, але виникає навантаження на природні ресурси. От у Верховинському районі нема такої інфраструктури, як у Яремчі, але туризм розвивається, особливо зелений.

Якщо говорити про Бойківщину, то у неї є потенціал стати другою Яремчанщиною: тут є пам’ятки природи, гірський масив Горган, але доїхати важко. Сподіваюся, що буде капітальний ремонт ділянки Франківськ-Калуш-Долина і це збільшить туристичні потоки.



Цей указ дуже важливий, тому що у ньому чітко вказано передбачити гроші в бюджеті на розвиток Карпат. Бо якщо йде мова про великі інфраструктурні проєкти, наприклад, новий гірськолижний або музейний комплекс, то обласний бюджет це потягнути не може. А так мають бути реальні кошти, які зможуть отримати громади. В указі йдеться і про інфраструктуру, я сподіваюся, що будуть залучені кошти на ремонт доріг, під’їзних шляхів до пам’яток і музеїв, наприклад, на Скелі Довбуша чи Писаний камінь. Це буде для місцевої громади стимулом розвивати свій бізнес. Бо сільський зелений туризм – це одна з причин залишитися працювати в Україні.



На Прикарпаття варто приваблювати іноземців, тому що вони витрачають більше коштів, ніж українські туристи. Це при тому, що наш іноземець – це не німець і не француз, а поляк, білорус, молдаванин. Але іноземний турист – вибагливіший, він платить більші гроші, але хоче більшого комфорту. Все починається з наших доріг: якщо він приїде одного разу, то потім уже, скоріш за все, не повернеться. До іноземного туриста треба бути готовим.

У квітні цього року затвердили Концепцію розвитку гірських територій. Минулого тижня ми розробили проєкт постанови, заходи з якої включимо в цю програму. У ній багато пунктів з ремонту доріг, дошкільних закладів, але й не менше тих, що стосуються туризму.



Зокрема, це будівництво культурно-мистецького центру «Дзбан» у селі Старий Косів – двоповерхового інтерактивного візит-центру, на подобі музею Писанки. Там має бути музей, лекторій, кінозал, майстерні.

Також плануємо повністю реконструювати Центр карпатської культури у Косові. Ще серед проєктів – візит-центр на Торунському перевалі, гірськолижний комплекс у селі Город Косівського району, будівництво бюветів лікувальних вод на Яремчанщині, музей Пнівська криївка у Надвірнянському районі.
Наталія Кульчицька, господиня приватного гостьового будинку «Анастасія» у Татарові:

Зарає є проблема витіснення малого бізнесу великим, тому що інфраструктуру, яку може забезпечити великий бізнес, ніколи не потягне малий. Тепер у клієнтів дуже високі вимоги. Потрібні спеціальні кредитні лінії для розвитку туризму. Бо як будуть гроші, то люди робитимуть гарні котеджі, а не «шароварщину».

Особливо потрібні програми для забезпечення приватних садиб біоочистками, адже екологія у горах жахлива, немає центральних каналізацій. Наприклад у Польщі пані в глухому селі приймає туристів, і в неї стоїть біоочистка. Каже, що не знає, скільки коштує, пішла до місцевої влади і написала заяву. Легше дати людям біоочистки, ніж потім рятувати природу.

Інфраструктура, дороги – це теж важливо. Дорогу в нас зробили, але немає тротуарів. Який розвиток туризму в селі, де немає жодного тротуару? Є прокати велосипедів, є маршрути, а велосипедних доріжок немає.

Що стосується саме Татарова, то тут потрібно створити гідрологічний курорт. Якщо б заклали якусь програму дослід­ження води, якби в нас зробили бювети, щоб розвинути туризм… Ми давно про це говорили з підприємцями, навіть вкладали б свою частку в роботу. От є курорти Моршин, Трускавець, Хмільник – у нас теж вода з сірководнем.

Мало пішохідних маршрутів, особливо локальних, малих, щоб могла піти і мама з дитиною. А ще – розвиток рекреаційних зон.



Також треба ресурси на навчання працівників зі сфери обслуговування. Наприклад, в приватну садибу мені не потрібен висококваліфікований повар, у мене не ресторан. Мені потрібна жінка, яка в чистоті смачно готує. Фонди зайнятості могли б цим займатися, там на навчання виділяють великі гроші.

Андрій Пліхтяк, начальник управління екології та природних ресурсів ІФ ОДА:

Основна мета розвитку Карпат з точки зору екології – це створення нових об’єктів природозаповідного фонду і розширення тих, які є. Зокрема, це розширення території Національного природного парку «Верховинський», яким управління уже займається. Також плануємо визначення пралісів і квазіпралісів, і взагалі збереження лісів у Карпатах. Такі заходи водночас будуть сприяти збереженню Карпат, і додатково залучать туристів, бо їм буде на що подивитися.

Звичайно, розвиток туризму тягне за собою збільшення кількості сміття, але у природних парках є спеціальні екологічні маршрути – стежки, якими йде турист. Їх облаштовують, щоб не робити велике навантаження на довкілля. Також цього року ми розпочинаємо регіональну програму управління відходами у рамках національного плану. У ній прописані всі етапи щодо поводження з відходами: об’єкти перероблення, сортувальні станції, перевантажувальні станції. У гірських районах закуповують контейнери, запроваджуємо роздільний збір побутових відходів, щоб зберегти наші Карпати для туристів і для місцевих мешканців.
Галина Литвин, виконавча директорка Асоціації «Єврорегіон Карпати Україна»:

Щоб дійти до мети, треба мати стратегію, розуміти, куди ми рухаємося, на що важливо звертати увагу чотирьом областям – Івано-Франківській, Львівській, Закарпатській, Чернівецькій.

Над цим мають працювати чотири регіони, міністерства регіонального розвитку, екології, економіки, аби вийти на спільний документ. У рамках одного з проєктів, який реалізує наша Асоціація спільно з міністерством регіонального розвитку і чотирма ОДА, ми розпочинаємо розробляти таку стратегію. На основі неї має бути напрацьована державна програма. Тішить, що нарешті є указ президента про розробку державної програми, але лякають терміни. Адже за два місяці зробити якісний фінансовий документ – майже нереально.



Указ стосується українських Карпат, але це регіон транскордонний. Зараз формується і європейська фінансова перспектива, яка почне діяти з 2021 року. І тут Україна мусить проштовхувати ідею, що нам потрібна фінансова підтримка з боку ЄС, бо Карпати розташовані й на території Євросоюзу. І чим швидше ми матимемо бачення всередині країни, які напрямки для нас є пріоритетними, тим імовірніше нам вдасться отримати окремий бюджетний рядок і в ЄС.



На мою думку, першим пріоритетом є доступність в межах регіону і поза ним, тобто розвиток інфраструктури. Друге – це природна спадщина, як збереження, так і промоція: природо-заповідні території, лісові насадження, екологічні питання, будівництво очисних споруд, каналізування…

Третій напрямок – це історико-культурна спадщина, її збереження і промоція, бо навряд чи в Україні знайдеться інший макро­регіон, який має такий потенціал розвитку туризму на базі історико-культурної спадщини, але такі малі ресурси для того, аби це робити. Четвертий – якість життя мешканців гірських територій і розвиток та підтримка державою малого й середнього підприємництва.



Порівнюючи Івано-Франківську область з трьома іншими, видно, що за останні роки зроблено багато. Зокрема, розвинули мережу доріг, відремонтували шляхи на Гуцульщину, до Буковелю, є доволі добре сполучення на лінії Львів-Івано-Франківськ, Івано-Франківськ-Буковель. Але як і для Франківщини, так і для решти чотирьох областей ще є куди рости. Дороги на Косівщину, на Верховинщину, на Вигоду теж мають бути у гарному стані, але обласний рівень таких коштів не має. Сподіваюся, в наступному парламенті це питання підніматиметься, на нього виділять гроші з бюджету, з чого скористається і Прикарпаття, й інші регіони.

BY ОЛЬГА РОМАНСЬКА 03/08/2019 15:01

http://report.if.ua/akcent/yak-budut-groshi-ne-bude-sharovarshchyny-na-shcho-chekayut-vid-ukazu-zelenskogo-pro-karpaty-foto/

Далі...

"Легені планети" палають пекельним вогнем: життя людства зміниться назавжди, зворотній відлік пішов

Лісові пожежі в Сибіру почалися більше тижня тому

В результаті масштабних пожеж, які вирують в Сибіру, згоріло вже більше 3 млн гектарів лісу. Президент Росії Володимир Путін під тиском захисників природи відреагував тільки через тиждень — дим від вогню встиг поширитися не тільки на російські міста, але і на Канаду та США.

Лісові пожежі — це не завжди погано, оскільки природно вони є частиною екосистеми лісу. Зокрема, про їх користь йдеться на урядовому сайті, присвяченому американському штату Аляска, де також триває сезон пожеж.




У роз'ясненні вказали, що пожежі сприяють зростанню нової трави, кущів, з часом з'являються і тварини, ґрунт у результаті згоряння дерев збагачується живильними речовинами. Однак підкреслюється, що зони горіння повинні бути суворо обмежені, а вогонь — контрольованим.




Лісові пожежі в Сибіру почалися більше тижня тому в Красноярському краї, Іркутській області, Бурятії, Забайкаллі та Якутії. Пожежі вирують у Росії кожен рік, і ситуація повторюється щороку, правда, у різних масштабах. Наприклад, в 2018-му в Іркутській області полум'я охопило 74 тис. га, а в цьому році площа пожеж склала 679 тис. га.

Пожежа для лісу - це не завжди загибель, пояснюють вчені російського Інституту лісу імені Сукачова. Головне - щоб не згорів корінь дерева, тому що тоді воно загине. Якщо ж вогонь був поверхневим, ліс може відновитися, проте і це залежить від багатьох факторів. Наприклад, від породи дерева, типу грунту і того, які дерева росли на цьому місці раніше.

Нагадаємо, Сибір горить пекельним полум'ям: на місці лісу утворилися марсіанські рівнини.

18:59 03.08

https://znaj.ua/world/251105-legeni-planeti-palayut-pekelnim-vognem-zhittya-lyudstva-zminitsya-nazavzhdi-zvorotniy-vidlik-pishov

Далі...

Горят леса Сибири, города в дыму, власти — огонь можно не тушить. Всё о пожарах в вопросах и ответах

Вокруг нас

В Сибири полыхают пожары. Согласно данным Федерального агентства лесной охраны, на 1 августа в России горят леса площадью примерно с половину Москвы. Почти все очаги — в Якутии, Иркутской области и Красноярском крае. Однако это лишь те пожары, которые активно тушат.

Существенно больше очагов возгорания расположено в районах, которые считаются труднодоступными и которые сотрудники лесоохраны только наблюдают по спутниковым данным. Площадь пожаров в таких местах почти в 30 раз больше. Общая территория леса, пройденная огнем с начала года, составила чуть менее 10 миллионов гектаров — по площади это уже как 40 территорий Москвы.

Дым от пожаров распространился по Западной Сибири, Уралу, дошёл до Поволжья и уже достиг Канады. В соцсетях инициирована кампания «#CпаситеСибирь» — петицию с требованием ввести режим ЧС на территории Сибири подписали более 870 тысяч человек. При этом власти действуют непоследовательно: сначала говорят, что пожары — это обычное природное явление, с которым не нужно бороться, — а потом бросают на тушение военных.

Про пожары в Сибири слышно каждый год, нынешние чем-то принципиально отличаются?

Принципиальных отличий нет, всё просто плохо.

Традиционно в России каждый год наблюдается два пика пожаров: весенний — в середине апреля — начале мая, а затем летний — в конце июля — августе. В первом случае горят крупные открытые пространства в основном на населенных территориях, во втором случае речь обычно идёт о крупных лесных пожарах в тайге. Оба пика имеют примерно одинаковый масштаб, который традиционно оценивают по количеству так называемых термоточек — очагов возгорания, видимых на спутниковых данных. Весенний пик в этом году, несмотря на сухую погоду, оказался меньше среднегодовых значений, и представители Greenpeace связывают это с запретом на поджоги травы и общественной кампанией против этой практики.

Второй пик пожаров в этом году, напротив, приближается к рекордным значениям. По площади сгоревшего леса нынешние возгорания всё-таки уступают крупнейшим пожарам в 2003, 2008 и 2012 годах. Однако пожароопасный сезон ещё не закончен, и, согласно прогнозам Greenpeace, нынешний год имеет шансы стать самым плохим за всю историю спутниковых наблюдений, которая ведётся с 2002 года.

Когда эти пожары наконец потушат?

Никто их не потушит. Понятие «тушение» и «лесной пожар» вообще не очень хорошо сочетаются. Потушить пожар, которым охвачены сотни гектаров леса, практически невозможно. Его можно только остановить, ограничить, дать ему сжечь лес, уже охваченный возгоранием, и не пустить огонь дальше — это не вполне то «тушение», которое можно представить по работе пожарных в городе. Практически единственным эффективно работающим способом противодействия пожарам является создание противопожарных полос — широких просек, откуда удаляется всё, что может гореть: деревья, сучья, валежник, сухая трава и так далее.

Иногда навстречу огню от противопожарной полосы пускают встречный низовой пожар, чтобы выжечь сухой валежник, кусты, листья и хвою — и тем самым лишить пожар части топлива на пути к полосе. Этот приём, называемый встречным палом или отжигом, исключает дальнейшее распространение пожара и является наиболее эффективным способом борьбы с верховыми пожарами. Для тушения пожаров на больших территориях можно искусственно вызвать дождь — так же, как на 9 Мая разгоняют тучи. Этот метод уже используют в этом году.

На практике все эти меры упираются в транспортную удалённость очагов возгорания. Часто единственный вариант работы пожарных в таких районах — десант: сброс людей с парашютом или высадка с вертолетов. При этом все снабжение также приходится везти по воздуху. Кроме того, необходимо держать вертолёты наготове с целью эвакуации людей, если им грозит опасность. В общем, это действительно довольно дорого.

Фактически главное, что может влиять на судьбу лесных пожаров, — это погода, которую сложно предсказать. Если на территории Якутии, Красноярского края и Иркутской области установятся дожди, то пожары могут быстро сойти на нет.

Власти говорят, что они даже не обязаны ничего тушить, это как?

Это так. С некоторых пор пожарные не обязаны тушить любой возникающий пожар. Всё зависит от того, в какой зоне лесного фонда возник данный пожар.
Принадлежность к той или иной зоне определяет правила, по которым на этих территориях лесного фонда проводится мониторинг и борьба с возгораниями.

Во-первых, это наземная зона, куда можно приехать и есть доступ техники, — в неё входит почти вся Центральная Россия и большая часть густонаселенных областей Сибири.

Во-вторых, лесоавиационная зона, в которой проводят регулярное патрулирование и можно проводить операции с помощью десантирования. По общей площади она примерно в 12 раз больше наземной зоны. Есть зона космического обнаружения с применением авиационных сил для тушения — это значит, что авиапатрулирование там не ведется, но тушение обеспечивается авиационными силами. И наконец, есть зона контроля, где за пожарами фактически только наблюдают по спутниковым данным.

При пожаре в зоне контроля решение о том, тушить его или нет, принимает региональная комиссия по чрезвычайным ситуациям. Комиссия может решить не проводить вообще никаких противопожарных мероприятий.

Право не тушить пожары в зонах контроля было дано местным властям в 2015 году для того, чтобы легализовать уже давно существовавшую практику, когда на слишком отдаленные пожары просто не обращали внимание и они даже не включались в общую статистику. У экологов есть много претензий к тому, какие именно территории попадают в эту зону контроля. В частности, сейчас они могут находиться неподалеку от населенных пунктов или вырубок.

Почему некоторые пожары решают не тушить?

Потому что это либо уже невозможно, либо «экономически нецелесообразно». Решение принимает региональная комиссия по чрезвычайным ситуациям на оперативном совещании. При этом однозначной процедуры или методики, по которой это надо делать, не существует.

Принятая практика подразумевает простое сравнение стоимости леса (обычно, в связи с труднодоступностью, по минимальным нормам) с планируемой стоимостью работ по тушению. Никакие аргументы, связанные с отдаленными последствиями возгорания, вроде вреда дыма для здоровья населения или выбросов парниковых газов комиссии не рассматривают, да и методик такого расчёта у них нет.

Но пожар — это в любом случае экологическая катастрофа? Или нет?

Не всегда, но в случае с сибирскими пожарами ответ скорее положительный. Встречается два основных типа лесных пожаров: низовой и верховой. При низовом пожаре горит валежник, бурелом, сухая хвоя и листья, зачастую — лишайник, иногда загораются сухие погибшие деревья. После такого пожара большинство деревьев остается живыми, а кустарники и трава восстанавливаются всего за несколько лет.

Такие пожары у лесоустроителей принято называть нарушениями экосистем.
С другой стороны, существуют верховые пожары, в которых уже загораются сами деревья, включая их кроны. Ветер разносит горящие ветки и сучья и создает новые очаги пожара. Именно такие лесные пожары и создали окутавшие Сибирь облака дыма. Низовой пожар может перейти в верховой, если в лесу много сухого топлива: валежника, бурелома, мертвых деревьев.

Лесная экосистема при верховом пожаре оказывается уничтоженной: сгорает вся растительность, разбегается или гибнет фауна. Cреди лесоустроителей такие пожары принято классифицировать как локальную экологическую катастрофу. Однако этот термин не должен сбивать с толку — слово «катастрофа» не означает, что последствия пожара необратимы.

Сколько нужно времени, чтобы тайга восстановилась?

Около 100 лет. К счастью, даже верховой пожар не уничтожает почву, в которой воздействие высоких температур переживает довольно много семян. Не все они прорастают на следующий год — некоторые остаются в покое на протяжении нескольких лет и прорастают позже. Их называют почвенным банком. Кроме того, часть семян заносится ветром или животными уже после пожара.

Поэтому уже на следующий год после пожара гарь успешно зарастает травой, а ещё через год возникают первые кустарники. Через несколько лет в лесу появляются быстрорастущие деревья — такие как берёза или осина, которые за 10−15 лет достигают нормальных размеров. К этому времени для светолюбивых кустарников в лесу становится слишком темно и их численность падает. Березы или осины становятся новым лесом, под защитой которого начинают расти хвойные деревья. Со временем лес становится смешанным. Примерно через 60−70 лет берёза и осина отмирают, а их место занимают новые хвойные деревья. Ещё несколько десятков лет — и тайга становится примерно такой же, какой и была до пожара.

Но ведь в пожаре гибнут животные, вам их не жалко?

Жалко. И всё же гибнут далеко не все, обычно большей части удается переждать пожар в почве или убежать. Исследований прямой смертности в результате пожара немного, но они есть. Например, в 1970-х в США проводились наблюдения за животными, пострадавшими в трех последовательных контролируемых пожарах в прериях. Наибольшее число жертв оказалось среди одного североамериканского вида мышей (Reithrodontomys megalotis) — из полутысячи исследованных нор в 27 были погибшие животные. Пострадать могут и крупные млекопитающие — известно, что в крупном пожаре 1988 года в Йеллоустоуне пострадало около одного процента популяции благородных оленей.

Учёных обычно интересуют не животные, напрямую затронутые конкретным пожаром, а его долговременные последствия. Консенсус такой: разрушение местообитаний гораздо важнее потерь для вида в ходе самого пожара. Одним видам пожары помогают занимать новые территории, а других лишают дома. В общем, в этом отношении всё сложно.

То есть чиновники правы, пожары — процесс естественный и бороться с ними не нужно?

Иногда действительно не нужно, но это никак не связано с естественностью или неестественностью его причин.

Во-первых, современные пожары в Сибири сложно назвать природными, так как подавляющее большинство из них вызывается действием человека — с этим согласны большинство специалистов. Точные цифры по естественным пожарам (то есть тем, что вызваны действием молний, самовозгоранием или вулканическими извержениями) могут быть очень разными, но наиболее частая оценка лежит в районе 10%.

Во-вторых, причина явления в данном случае никак не связана с его последствиями. Если пожар возник от молнии, это не делает его более безопасным, чем пожар, возникший от брошенной сигареты, поэтому решение о тушении должно приниматься на основе прогнозируемых последствий (в том числе долгосрочных), а не возможных причин.

Так пожары — это плохо или хорошо? Их нужно тушить или нет?

Мы не знаем. У специалистов нет единого мнения на этот счёт. В отличие от, скажем, медицины, в пирологии (науке о пожарах и их воздействии на экосистемы) нет крупных общепризнанных организаций вроде ВОЗ, к стандартам и рекомендациям которых могли бы обращаться власти на местах. Скорее можно сказать, что есть национальные школы, правила которых фиксируются в национальном законодательстве.

В России любой пожар традиционно считается чем-то безусловно плохим. Такое отношение было зафиксировано в советском законодательстве, где каждый пожар был поводом для противопожарных действий. В этом смысле появление зон контроля, где пожар можно не тушить, — это новация и отход от традиции. Российские представители Greenpeace также скорее разделяют традиционный взгляд — хотя невозможность потушить все пожары экологи и признают, они призывают относиться к этому как вынужденному злу.

А что на Западе?

На Западе, а конкретно в США, Канаде, Австралии и Германии, такой традиционный взгляд также был доминирующим примерно до 1960-х годов, когда учёные обратили особое внимание на экологическую роль пожаров — сначала на примере Йеллоустоунского заповедника, а затем на примере других лесов, прежде всего в Калифорнии.

Эти исследования завершились основополагающим докладом экологов, где признавалось, что пожары — неотъемлемый компонент экосистемы, с которым не всегда нужно бороться. Более того, иногда пожары даже необходимо инициировать. Так возникла концепция профилактических пожаров (prescribed fires), которые используются для регулярного и запланированного уничтожения горючего материала с целью недопущения неконтролируемых пожаров в будущем.

Чрезмерные усилия контролировать огонь, как показали американские пирологи, могут приводить к появлению положительной обратной связи. Логика следующая: отсутствие пожаров ведёт к накоплению в лесах горючего материала, способного провоцировать массовые неконтролируемые пожары, → после масштабных пожаров на борьбу с огнём выделяется ещё больше ресурсов → в результате с небольшими возгораниями борются ещё эффективнее → это ведёт к дальнейшему накоплению в лесах горючего материала.

Наиболее ярко аргументы в пользу отказа от тушения некоторых пожаров изложены в опубликованном в 2015 году коллективном обращении американских ученых-пирологов к властям. Они призывают ещё раз пересмотреть стандарты борьбы с огнем и чаще позволять лесам сгорать — если это, конечно, не угрожает жизни людей.

Некоторые учёные призывают рассматривать пожары как естественный процесс, с которым правильно не бороться, а сосуществовать. Однако большинство подобных работ касается лесов США, Австралии и Средиземноморья, которые существенно отличаются от сибирской тайги, поэтому применять эти выводы к Сибири нельзя.

Кругом дым, что делать?

Долгосрочные последствия вдыхания дыма от лесных пожаров пока слабо изучены, но ничего хорошего от такого опыта, конечно, ожидать не приходится. Медики рекомендуют не надеяться на маски или простые строительные респираторы, а сфокусироваться на том, чтобы обеспечить себе чистый воздух там, где вы живете. Например, с помощью фильтра для воздуха или кондиционера. Если их нет — можно временно перебраться в комнату без окон, где можно было бы спать. Ну и никогда не будет лишним бросить курить.

«Медуза»
-3 августа 2019 · 11:34
https://kurjer.info/2019/08/03/burning-forest/

Далі...

Мисливці Рожищенського району на світлинах минулого століття

Мисливський сезон традиційно розпочинається із полювання на пернату дичину. Старт ­– 3 серпня о 16.00. Дні полювання – субота та неділя.

Про це інформує Волинське ОУЛМГ.

Полювати дозволяється на норця великого, качок (крім гоголя, черні білоокої, савки, огара, галагаза, гаги звичайної, лутка, крохалів, черні червонодзьобої, нерозня, креха середнього, каменярки, казарок білощокої та червоноволої), лиску, куликів (крім кулика-сороки, ходуличника, шилодзьобки, кроншнепів, чайки, лежня, дерихвоста, поручайника, крем’яшника, чорниша, перевізника, фіфі, зуйків морського, малого, великодзьобого, галстучника, пісочників, плавунців, баранця великого), голубів (крім голуба-синяка), гусок (крім гуски малої).

Норма добування пернатої дичини одним мисливцем не повинна перевищувати: норців великих – 2, гусей – 3, качок – 5, лисок – 6, куликів та голубів – 10, перепелів – 15 голів.

З нагоди відкриття сезону полювання рожищанин Олег Киричок відшукав у архіві знімки місцевих мисливців.

На фото 50-х та 70-х років рожищенські мисливці на полюванні, серед мисливців – голова районного товариства мисливців та рибалок Балій Богдан Леонтійович, єгері Киричок Андрій Андрійович та Шпирук Георгій Дмитрович.
















https://rozhyshche.rayon.in.ua/topics/4482-mislivtsi-rozhishchenskogo-raionu-na-svitlinah-minulogo-stolittia

Далі...

На Херсонщині поліція затримала лісових браконьєрів

В Олешківському районі поліцейські викрили двох жителів Голопристанського району, які випилювали дерева у лісі. За даним фактом відкрито кримінальне провадження.

Під час патрулювання території біля с. Ліві Солонці Олешківського району екіпаж сектору реагування районного відділення поліції почув звук працюючої у лісосмузі бензопили. На місці поліцейські виявили двох жителів Голопристанського району, віком 35 та 43 років. Зловмисники вже встигли спиляти сосни та завантажити їх в автомобіль «УАЗ». За попередніми підрахунками, підозрювані спиляли близько 3 кубів деревини.


Як розповів начальник Олешківського відділення поліції Сергій Ященко, правопорушники вже притягувались до кримінальної відповідальності за незаконну порубку лісу. Автомобіль та деревина вилучені та доставлені на штрафмайданчик.

За даним фактом відкрите провадження за ч.1 ст.246 Кримінального кодексу України «Незаконна порубка лісу» (карається штрафом від трьохсот до п’ятисот неоподатковуваних мінімумів доходів громадян або арештом на строк до шести місяців, або обмеженням волі на строк до трьох років, або позбавленням волі на той самий строк).

Відділ комунікації поліції Херсонської област
03.08.2019 10:30
Херсонська область: https://hr.npu.gov.ua/news/novini/na-xersonshhini-policziya-zatrimala-lisovix-brakonjeriv/

Далі...

Нужно ли ехать в сибирскую тайгу сажать новый лес на недавних гарях?

Нынешние катастрофические лесные пожары в Сибири вызвали много разных общественных инициатив, направленных в том числе на скорейшую посадку новых лесов на месте сгоревших. Кто-то собирается сам и агитирует друзей ехать в тайгу сажать саженцы на пепелище, кто-то призывает помогать восстановлению лесов финансово через существующие онлайн-сервисы, кто-то запускает сбор денег на посадку деревьев в рамках своей коммерческой деятельности. По-человечески эти инициативы вполне понятны и симпатичны - однако, остается вопрос: а действительно ли они принесут пользу сибирской тайге, действительно ли нужно что-либо сажать на обширных сибирских гарях, чтобы они быстрее покрылись новым лесом?

Конечно, каждый будет сам для себя решать, участвовать ли ему в восстановлении сибирских лесов после пожаров, и если да - то в какой форме. Но есть некоторые важные обстоятельства и соображения, которые нужно учитывать при принятии такого решения.

Оставленные на произвол судьбы гари в тайге обычно сами, без какой бы то ни было посадки леса, быстро зарастают пионерными породами деревьев - например, если есть источники семян и подходят почвенные условия, сосной (верхняя фотография), или березой (нижняя фотография). Но если не получается обеспечить нормальную охрану нового молодого леса от огня - он сгорает и гибнет еще легче, чем старый. Автор фотографий - Мария Васильева

Во-первых, гари почти всегда естественным образом быстро зарастают молодым лесом из так называемых "пионерных" пород деревьев - тех, которые биологически приспособлены к захвату новых открытых пространств и формированию на них новых лесов. Если поблизости сохранились источники семян (живые взрослые деревья или участки леса), такие молодые леса могут формироваться в том числе из сосны и лиственницы; если таких источников семян нет или мало - молодые леса формируются из березы и осины, мелкие семена которых образуются в колоссальных количествах и разлетаются на огромные расстояния, и которые, кроме того, могут давать поросль от пней (береза) или корней (осина). Ускорить появление и развитие такого леса посадкой практически невозможно: деревья, выросшие на месте из семени, развиваются заведомо быстрее, поскольку у них не травмируются корни при пересадки. Ну а пневая или корневая поросль растет еще быстрее - поскольку таким деревьям не нужно тратить силы на создание корневой системы, она им достается от погибших старых деревьев. Лес сажают после рубок и пожаров не для того, чтобы он просто появился быстрее - а для того, чтобы в новом лесу преобладали нужные человеку хозяйственно ценные породы деревьев (например, хвойные в тех условиях, где естественным образом гари или вырубки заросли бы преимущественно лиственными).

Во-вторых, посадить - еще не значит вырастить. Для искусственного лесовосстановления чаще всего используют так называемые сеянцы - молодые лесные деревья, выращенные из семян в специальных лесных питомниках обычно за два-три года. При пересадке на постоянное место эти сеянцы, разумеется, травмируются, в результате чего их рост в первые год-два после пересадки существенно замедляется. Бывают так называемые "сеянцы с закрытой корневой системой", выращиваемые в специальных контейнерах-ячейках - они травмируются меньше, но у них есть свои особенности, а районированных сеянцев с ЗКС для тех районов, которые сейчас катастрофически горят, просто нет. Кроме того, сеянцы тех древесных пород, которые обычно используют в таежной зоне для лесовосстановления (это прежде всего ель и сосна), растут медленнее, чем пионерные лиственные деревья - поэтому, чтобы обеспечить этим сеянцам достаточное количество света и возможность вырасти в большие деревья, поросль лиственных деревьев приходится удалять. В этом - удалении или сильном разреживании поросли быстрорастущих лиственных деревьев - и состоит уход за молодыми посадками леса; а если эту поросль не удалять или хотя бы не разреживать, то посадка не приносит результатов (высаженные сеянцы или полностью гибнут, или почти не растут и влачат жалкое существование в течение десятилетий). Реалии нашего лесного хозяйства таковы, что даже в доступных лесах, где есть дороги, люди и хоть какие-то средства для ухода за молодняками, уход этот обеспечивается на многократно меньшей площади, чем необходимо - и в результате абсолютное большинство посадок просто гибнет. А в лесах практически недоступных, которые как раз сейчас катастрофически горят, уход обеспечивать будет совсем некому и не на что - поэтому, даже если там сейчас что-то посадить, на то, каким будет там лес через одно-два десятилетия, эти посадки совсем никак не повлияют.

В-третьих, если ничего не изменится в системе охраны лесов от пожаров - то молодые посадки почти наверняка снова сгорят. Нынешние катастрофические пожары в северных районах Красноярского края, Иркутской области и в Якутии, к сожалению, отнюдь не уникальны - все эти территории интенсивно горят почти ежегодно, а раз в несколько лет случаются катастрофы, подобные нынешней. Интенсивнее всего горят как раз молодые хвойные леса - в том числе такие, которые образуются в результате успешной посадки и качественного последующего ухода (а сажать неизбежно придется именно хвойные - хотя бы потому, что другого районированного посадочного материала в лесных питомниках просто нет или почти нет). В таких условиях посадка леса - это сизифов труд, тяжелый, но практически заведомо безрезультатный. Чтобы было по-другому, нужно сначала добиться изменения системы охраны лесов от пожаров: сокращения до разумных пределов так называемых "зон контроля" (территорий, где пожары по закону можно не тушить - сейчас это примерно половина земель лесного фонда), обеспечения нормального финансирования переданных регионам полномочий по охране лесов и по тушению лесных пожаров, изменения отношения большей части нашего общества к пожарной безопасности на природных территориях (сейчас по меньшей мере 90% лесных пожаров возникает по вине людей - в основном из-за беспечного обращения с огнем).

В-четвертых, посадка и выращивание молодого леса (хотя бы до такого возраста, после которого он может сам развиваться без интенсивного ухода - обычно это 15-20 лет, но в районах с холодным климатом на севере Сибири и Дальнего Востока может быть до 30-40) дает хорошие результате только в том случае, если все необходимые мероприятия планируются и проводятся грамотно, своевременно, в увязке друг с другом. На практике это значит, что перед посадкой необходимо гарь в той или иной степени расчистить, подготовить почву для посадки (далеко не всегда сеянцы можно посадить просто в выгоревшую землю), найти и доставить на место подходящий посадочный материал, посадить его качественно и в подходящий срок, а после посадки - обеспечить несколько приемов ухода на протяжении последующих полутора-двух десятилетий, а иногда и большего срока. Все это невозможно сделать без участия тех государственных органов, которые отвечают за управление лесами, и подведомственных им лесохозяйственных учреждений, а если леса переданы в аренду для заготовки древесины - то и арендаторов этих участков (да-да, часть катастрофических пожаров пришлась в том числе на арендованные для заготовки древесины леса). А найти общий язык с этими органами управления лесами и организациями не всегда бывает просто - кому-то не нужны лишние свидетели таежного бардака, кто-то не верит в то, что добровольцы могут качественно выполнять сложную лесную работу, кто-то просто не видит возможности вписать все эти инициативы в действующее лесное законодательство. А меняется это законодательство так часто и так непредсказуемо, что даже самый грамотный и ответственный лесничий (человек, отвечающий за леса конкретной территории - лесничества) не может спланировать лесные работы не то что на пару десятилетий вперед, но часто и на пару лет.

Что же делать в такой ситуации - неужели просто сидеть на диване, читать новости и возмущаться? Конечно же, нет! Ситуация с лесами, пожарами и лесовосстановлением в нашей стране очень сложная - но это всего лишь значит, что для ее исправления нужны хорошо продуманные действия, рассчитанные на долгую перспективу и системные изменения. Главное, что нужно для того, чтобы ситуация изменилась стратегически - это лесное просвещение широких слоев населения для формирования в нашем обществе мощного запроса на создание в России эффективной и профессиональной системы государственного управления лесами. А без этого мы, к сожалению, никуда не продвинемся.

Нынешние сибирские гари лучше всего оставить зарастать естественным образом - с этим природа справится точно лучше и быстрее, чем человек, даже самый старательный, грамотный и благонамеренный. А человеку надо сделать так, чтобы то, что на этих гарях само вырастет, и те леса, которые их окружают, не сгорели бы в еще больших масштабах в следующие сухие и жаркие годы.


Некоторые важные дела, которые будут нужны в ближайшие месяцы

1. Увеличение финансирования охраны лесов и тушения лесных пожаров. Сейчас эти полномочия переданы субъектам РФ, но финансируются они лишь на малую долю от реальной потребности (по Сибири и Дальнему Востоку, оценочно, примерно на десять процентов). Размер финансирования переданных регионам лесных полномочий (так называемых "лесных субвенций", в состав которых входят и деньги на охрану лесов от пожаров) определяется законом о федеральном бюджете на соответствующий год. Как раз сейчас федеральное правительство готовит проект этого бюджета, и он должен быть внесен в Государственную Думу не позднее 1 октября. Если размер лесных субвенций в нем останется таким или примерно таким, как сейчас - это будет гарантия того, что пожарные катастрофы в сибирских и дальневосточных лесах будут повторяться с завидной регулярностью, а в засушливые годы Россия будет терять при пожарах многие миллионы гектаров своих лесов. Чтобы этого не произошло - необходимо добиться увеличения финансирования переданных регионам лесных полномочий, а для этого потребуются многочисленные публикации в СМИ и блогах, обращения в органы государственной власти. Деньги, которые нужны на нормальную охрану лесов, невелики по меркам российского бюджета - и если общество будет требовать их выделения, то есть шанс добиться успеха.

2. Изменение границ зон контроля лесных пожаров - территорий, где пожары разрешается не тушить, а также введение четких правил и критериев принятия решений об отказе от тушения (в некоторых случаях такой отказ неизбежен - не только потому, что денег нет, но и потому, что до пожара реально не добраться, или понятно, что он раньше сам потухнет, чем с ним получится что-либо сделать). То, что неоправданно раздутые зоны контроля, занимающие половину земель лесного фонда, стали одной из главных причин нынешней лесопожарной катастрофы, понимают уже все, и даже правительство поручило Минприроды России вместе с регионами подготовить предложения по их изменению в срок до 15 августа. Но у идеи, что пожары в далеких таежных лесах тушить не надо, есть много сторонников (по разным причинам: кому-то жалко денег, а кто-то считает пожары в тайге естественным явлением, не требующим реагирования) - поэтому пересмотр зон контроля может оказаться только частичным и очень условным. Нужно не допустить, чтобы это правительственное поручение, как часто бывает, кончилось ничем - для этого нужно опять-таки очень серьезное общественное внимание к теме зон контроля лесных пожаров.

3. Формирование ясного правового статуса у лесов на тех землях, где пока по закону лес права расти не имеет - в первую очередь на землях сельскохозяйственного назначения. На первый взгляд может показаться, что это не очень важная лесная проблема, характерная в основном для южных регионов, где наиболее развито сельскохозяйственное производство - но это не так. Леса на землях сельскохозяйственного назначения и брошенные земли, только начинающие зарастать лесом, занимают больше десяти процентов от общей площади лесов нашей страны (в том числе около 4% - бывшие колхозные и совхозные леса, сейчас имеющие спорный статус, и не менее 6% - леса, спонтанно выросшие на брошенных сельхозземлях). Встречаются эти земли и эти леса по всей территории страны, вплоть до сибирских гор и тундры (оленьи пастбища тоже могут относиться к землям сельхозназначения). Сейчас у этих лесов нет ясного правового статуса, и во многих случаях собственник или пользователь земельного участка может быть за сам факт существования такого леса оштрафован на большую сумму (до 700 тыс. руб. для юридических лиц), а участок может быть изъят. Чтобы избежать штрафов и изъятия земель, от этих лесов избавляются всеми возможными способами, а самый простой способ - это их сжечь. В масштабах страны выжигание заброшенных земель сельхозназначения является одной из важных причин лесных пожаров. С 1 июля 2019 года в Лесной кодекс РФ была внесена новая статья 123 "Леса на землях сельскохозяйственного назначения", но чтобы она заработала - правительство должно утвердить специальный подзаконный акт (который пока не утвержден, а Минприроды России, отвечающее за его подготовку, выступает категорически против лесов на сельхозземлях). Кроме того, Минэкономразвития регулярно предпринимает попытки отмены этой новой статьи Лесного кодекса. Осенью 2019 года, скорее всего, будет очередное обострение борьбы за право лесов расти на сельхозземлях, и право собственников этих земель выращивать на них лес. Тут тоже очень важна будет помощь всего общества.

http://forestforum.ru/viewtopic.php?f=9&t=23634

Далі...